СТРАШНЫЙ СОН АРХИТЕКТОРА БОРИСА

Борис радостно произнёс - Отправляемся! Он неловко улыбнулся.

Делегация в свою очередь отреагировала скептически.

В воздухе очертились пространство, небо, дома, улицы - темень развеялась. Дорожные плиты, криво набросанные на грунт, выглядели как настоящие. Подстриженные кусты, дом с бело-синими балконами полностью имитировали картинку из детства. Солнце по-летнему обжигало щеки Бориса, он начал тихонько преть. Ему захотелось скинуть пальто.

Делегаты безучастно и неподвижно глядели на него. Натурально отбрасываемые тени от рабицы забора на траву, ровно как и нагретые бетонные торцы здания, не произвели на них никакого впечатления. Оглянувшись через плечо на здание мэрии в стиле яростного конструктивизма, тяжеловесно нависавшее прямо через дорогу, Борис неуверенно предложил пойти вдоль озеленённого бульвара, дабы продемонстрировать просторные проспекты города.
Делегаты молча кивнули.

Дорога казалась до привычного узнаваемой. Борис думал. Показав широкие, светлые проспекты, он действительно мог бы уверить всех насколько хорош он в проектировании городов даже в собственном сне. Насколько мастерски он поднимает с нуля многоквартирные дома и старые скверы, вдыхая в них жизнь, память, ностальгию. Насколько ладно склеены улицы и как ловко расставлены акценты в наиболее оживленных точках города. Несомненно, Борис мог бы показать в каком счастливом месте прячется его душа в параллельной реальности сновидений.

Здания, и правда, с облаками пыли, почти бесшумно вырастали из земли по ходу движения к проспектам. Через доли секунд в воздухе проявлялись темные силуэты людей, в движении и суете, набирали обороты звуки, шумы, крики птиц. У Бориса захватывало дыхание от волнения. Он почти задыхался от восторга творения. Уж сейчас то он покажет на что способен! Уж сейчас то все-все оценят его по достоинству!

Единственное, что смущало его - то, что разрастающийся город уж как-то через чур пестрил 9-этажными панельками и каким то уж в перебор небрежно уложенным дорожным полотном. Часто повторяющиеся неприглядные фасады 80-х лет, торчащие петли арматур из тротуарных плит… Смущение Бориса опережало ужас, нараставший в его сердце.

Это были Набережные Челны. ***** их за ногу. Не маленький Брюгге с чудесными мостами, не город утопия сплошь из японских проектов, а город-урод из его детства. Город, питающий этот до ужаса бесконтрольный процесс, сидящий в глубинном подсознании Бориса, генерирующий неведомые сочетания балконов-ласточек с безобразными входными группами и кошками, торчащими из подвальных отверстий в самый неподходящий момент.

Параллельно с пониманием происходящего, словно по закону Мёрфи, включился процесс деградации материального мира сновидений Бориса.

Зелёная эспланада по ходу движения деформировалась, оголялась, разрушалась, оставляя лишь грязь и говно под ногами. Огромные лужы мазута разливались по только что оживленной проезжей части, заставляя всех перескочить на пыльный поребрик, спасая черные ботинки от строительной жижи. Сердце Бориса медленно опускалось вниз. Деревья и кусты исчезали, освобождая пространство для голых по пояс орущих строителей, активно орудующих шпателями. Улицы самопроизвольно наполнялись цементной мукой, бесчисленными штабелями коммуникационных труб, земля вспучивалась от тракторных гусениц.

- Здесь хоть как-то можно пройти к проспекту или дальше тупик ??! - из всей мочи заорал Борис в ухо одному из рабочих, пытаясь заглушить рёв бура.
- Дааа! Конечно! Это же пляж! Просто иди вперёд!!

Какой, мля, еще пляж? Борис огляделся как и представители делегации. Действительно. Строительная пыль очень напоминала белоснежный песок и он увидел перепачканных людей в мазутной тюре, одетых в купальники и снующих между строителями. Они устало пытались играть в мяч, загорать. Прямо на бетоне. Было видно, что им неудобно. Борис зажмурился от света. Толи от накатившего уныния. Солнце светило очень ярко, казалось, вспышка ядерного взрыва и стыда ослепила город.

Уродливая трибуна из деревянных балок с вышками для прыжков в воду неуместно завершала уже бетонный бульвар, в конце которого стремительно неслись машины по проспекту Мира. Пространство под развязкой, предназначенное для движения автомобилей, было залито жалким количеством речной воды, где резво по колено копошились жители города. И, правда, пляж.

Омерзительное таинство чужого воображения - подумал Борис, как бы выставляя диагноз увиденному.

Делегация брезгливо отстранилась. Боря подавленно сглотнул, снова почувствовав себя маленьким никчемным школьником, и даже дорогое кашемировое пальто в руках не в силах было помочь.

Он всегда этого боялся. Что у него не получится. Что они попадут именно в Челны. И все узнают какой он на самом деле ужасный и бездарный архитектор. И что он не может. Ничего не может.
Поганые, поганые Челны.

Ох, Боже!! Да меня же никто никогда не возьмет на должность начальника даже самой убогой мастерской!.. - надрывно в купе с истерикой прокричал Борис. И проснулся.
Руководитель собственного архитектурного бюро в самом центре города тяжело выдохнул, медленно стёр холодный пот со лба, поднялся с постели и направился в сторону ванной.
Впереди был новый рабочий день.